Такой Стрельцов нам не нужен.
В конце сентября в прокат с почти полугодичным опозданием вышел очередной спортивный блокбастер. К сожалению, приходится констатировать, что фильм о футболе заметно уступил в качестве картинам о баскетболе («Движение вверх») и хоккее («Легенда №17»), при том, что реальная фактура в виде мощной фигуры Стрельцова для кинематографа выглядела гораздо более выигрышной. Идеальный сценарий, согласитесь: гениально одаренный спортсмен, штампующий голы на самом высоком уровне, по сомнительному обвинению попадает на зону, где проводит лучшие годы карьеры, но в итоге все-таки возвращается на высокий уровень вплоть до сборной. Можно было бы снять добротный глубокий фильм вроде «Нокдауна» с Расселом Кроу, но получилось то, что получилось. «Стрельцов» оказался лубочным, поверхностным, полным клише и несообразностей фильмом, в который даже далекий от футбола и СССР человек поверить не сможет. Что уж говорить о людях, заставших игру Стрельцова вживую или просто хорошо знающих его противоречивую биографию. Портал ФНК разбирается, почему в футбол на элитном уровне Россия не может сыграть даже в кино.Не веришь фильму уже с выбора актера на главную роль. Можно, конечно, пытаться слепить Дзюбу из Аршавина или наоборот, но зачем? Ни внешне, ни по пластике движения, ни по манере игры они не будут похожи. Так и невысокий, поджарый Петров имеет мало общего с рослым, мощным Стрельцовым. Антропометрическое соотношение 174/182 в заблуждение вводить не должно – люди послевоенного периода были в среднем заметно ниже нынешних, и практически все реальные партнеры Стрельцова ростом около 170. На их фоне Стрельцов заметно выделялся статью. Чтобы поймать фактуру, мало высветлить и зачесать челку набок. При этом и характер героя прописан чересчур большими мазками. Простой парень с обаятельной улыбкой, и, собственно, всё.
В фильме нет эпизодов, показывающих силу духа Стрельцова, его игровой интеллект или выдающуюся технику. Единственные проявления – забиваемые им голы. Начиная с товарняка с «Торпедо», куда 16-летний Стрельцов пригоняет с опозданием на велосипеде прямо из пивной, только что начеканив 1000 раз на спор. Скидывает брюки, выходит на поле, берёт мяч, и… шутя, как Марадона с англичанами, сольно обыгрывает полкоманды мастеров, да потом укладывает мяч в «девятку». И вот этой лубочностью, попытками за счет яркой картинки и откровенной гиперболы показать величие Стрельцова, дышат все следующие кадры. В фильме практически нет действительно сильных поступков. Есть череда спонтанных, легковесных решений.
Вот Стрельцов соглашается перейти в «Торпедо», которое ему кажется непрестижным – не то что «Спартак» с «Динамо». Пошел чисто чтобы мать не расстраивать. Вот не голосует за исключение одноклубника-алкоголика на основании того, что не успел за пару дней в команде толком его узнать. Вот напивается с завистливым опытным нападающим Артемовым, который хотел его подставить. Спасибо партнерам, которые успели убраться в комнате и прикрыли новичка. Вот этому же Артемову влетает коленом в спину после того, как тот, уже перебравшись в «Динамо», несколько раз сам грубо сыграл против Стрельцова. Вот бьет в лицо члену спорткомитета прямо в баре за границей после ударного полуфинала на Олимпиаде.
Да и собственно футбола в фильме мало. Больше крупные планы – то лица актеров, то абстрактные ноги, демонстрирующие базовые, но динамичные элементы дриблинга. Апогей футбольного таланта Стрельцова – совсем уж фантастическое попадание кочаном капусты во флюгер на крыше вокзала и последующая гонка на грузовике с этой капустой за поездом. Вы пробовали когда-нибудь пнуть капустный кочан? Скорее кости переломаете, чем хоть куда-то попадете. С реалистичностью съемочная группа вообще не сильно заморачивалась. Это касается и нравов, и речи, и костюмов, и поступков. Зато получился экшен. Такой вот бодрый, динамичный, с быстро меняющимися декорациями и практически без души.
За всеми поступками и калейдоскопом событий характер самого Стрельцова размывается, превращает его в этакого раннего Есенина из сериала с Безруковым в главной роли. Щедрый, безотказный рубаха-парень, которого легко уломать на всякие авантюры. Ершистый, озорной, на поле оббегающий соперников как фишки и укладывающий мячи по углам. Но это ли сделало Стрельцова легендой, кумиром трибун? Тюремный период не показан вообще, возвращение в игру демонстрирует шаблонная нарезка упражнений на физуху и технику со старым тренером Масловым. И снова ничего про внутреннюю борьбу, про изменения, которые не могла не наложить зона с её каторжным трудом и побоями. Ни намека на второй брак и сына, которые, опять-таки, серьёзно повлияли на Стрельцова и его возвращение в большой футбол, в жизнь.
Нет, нам показали примитивную историю про супергероя, который самую малость озоровал и стал невинной жертвой завистливого недоброжелателя. Почти все вокруг – отличные ребята, кроме злодея из спорткомитета, из ревности сломавшего жизнь парню. Если сам Стрельцов получился безликим, то остальные персонажи – ещё более размытые, просто картонные фигуры. Здороваются, улыбаются, бросают короткие малозначительные фразы. То есть и окружение героя не помогает зрителю сформировать образ Стрельцова. Особенно карикатурно и клишировано изображены вожди народа – Хрущев и Брежнев. Психозы и буйство Никиты Сергеевича, брови и проблемы с речью Леонида Ильича возведены в абсолют, а реальная роль генсеков ограничивается тем, что Хрущеву Стрельцов не люб, а Брежневу – люб. Оттого и отсиживает форвард лишь 5 лет из 12 в связи со сменой власти.
Единственная догадка, почему был выбран именно такой подход – помимо кассовых сборов, конечно, которые можно сделать на модном лице Петрова – маркировка 6+. Чтобы и младенец всё понял. Это Эдик. Он наш, он хороший. А это дядя Постников – не наш, плохой. Завидовал Эдику, поэтому и напакостил. А это футбол. Там надо бегать и мяч пинать. Будешь часто в ворота попадать – тебя за это все любить станут, твои портреты в газетах целовать, твою фамилию хором на стадионе кричать. Жаль, забыли указать верхнее ограничение. Вроде 16–. Человеку, окончившему хотя бы школу, сложно воспринимать этот фильм всерьёз.
Из действительно драматичной, почти трагической судьбы великого советского спортсмена сварганили на редкость лёгкое, попсовое кинцо. Такое ощущение, словно за прототип брали не Эдуарда Стрельцова, а в лучшем случае Александра Кокорина. Видимо, героям отечественного футбола придётся ещё подождать своего режиссера. Если советский кинематограф обвиняли в избыточной пропитке идеологией фильмов о спорте, то здесь идея не прослеживается вообще. К чему призывает фильм? Ради чего он снят и какую мысль хотели донести? Увы, но фильм Ильи Учителя не учит ничему.
Александр Карамышев
